Что в имени тебе моём?
Оно умрёт, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальний,
Как звук ночной в лесу глухом.
Оно на памятном листке
Оставит мёртвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.
Что в нём? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.
Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я.
/А.С. Пушкин/
Великий поэт писал о своём сокровенно-личном с надеждой, что его имя напомнит любимой о нём. И о том, что в его сердце навсегда память и любовь.
А какие мысли навевают Вам имена гладиолусов?
Да, да, я не оговорилась и намеренно слова «название сорта» заменила человеческим «имя». Ведь, выбираем мы новых жителей в свои коллекции тщательно: сотни раз всматриваясь во все складочки, кружавчики, пятнышки, в ткань лепестков и ещё, и ещё в самые разные индивидуальные разности. И всё это нам важно. А имя? Важно ли Вам как называется сорт?
Выскажу своё сугубо субъективное мнение на этот счёт. Лично мне это очень важно. Не зря же говорят: «Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт».
Более того, как экономист изучавший маркетинг, могу совершенно точно утверждать, что при подборе новых сортов в свои коллекции их названия важны для большинства покупателей.
Ведь основные законы маркетинга напрямую основаны на психологическом восприятии покупателей. Какой отклик находит название сорта в душе и сердце цветоводов, и как от этого зависит желание приобрести цветок?
Попробуем разобраться «. Оно умрёт, как шум печальный..», и «..не даст оно воспоминаний чистых, нежных», а может быть всё-таки «Есть в мире сердце, где..», поселится оно надолго?
Давайте рассмотрим детально.
Например, сорта названные в честь православных Святынь:
Апостол Петр (Дыбов)
Апостол Павел (Самойленко)
Новый Завет (Васильев).
Купит ли их мусульманин или буддист? Скорее всего нет, как и не купит тот, кто уцерковлён в православии. Потому что истинно верующему человеку кажется, как минимум, неверным называть цветок (пусть и самый красивый) именами Святых.
А вот, сорт Аве Мария (Лазаревич). С одной стороны, Аве Мария — это молитва католиков и казалось бы должен стоять в ряду с уже перечисленными сортами, но… Дело в том, что в обществе написано очень много песен, стихов на всех языках мира с этим ангельским приветствием, и потому единственное, что могут вызывать в душе человека слова «Аве Мария», так это только нежность, тепло и нечто щемяще возвышенно-воздушное.
Чего нельзя сказать о сортах:
Мефистофель (Самойленко)
Эль Диабло (Коничек)
Думаю, в среде верующих вы не найдёте желание купить оные. Да, предвижу возражения типа тех, что мы живёт в социальном государстве, но не забывайте, что в России исторически много верующих людей, а потому эти сорта не будут пользоваться всеобщим спросом просто по определению их имени.
Теперь давайте рассмотрим сорта, которые называют в честь известных людей, например:
Евгений Петросян (Васильев)
Юрий Лужков (Громов)
Алексей Ягудин (Крашенинников)
Евгений Плющенко (Крашенинников).
Хочу ли я, чтобы у меня на клумбе рос Евгений Петросян или Евгений Плющенко? Цветы мне нравятся, а вот имена этих сортов вызывают во мне неприязненные чувства. Вот, и зачем же я буду нервничать? Мне ведь нужны цветы как радость, как позитивный настрой на жизнь. Сколько таких как я? Много. Очень много.
Не раз общалась с людьми, которым очень нравится горяще-красный цвет сорта Владимир Высоцкий (Васильев), но они не покупают его, так как это имя вызывает в них протест.
Но! Не зря созданы исключения из правил, лишний раз их подтверждающие. Есть люди, имена, которых вызывают желание прикоснуться если не к человеку, то к его памяти. И, назвав свой сорт Памяти Талькова (Дыбов) или Принцесса Диана (Дыбов), можно, выражаясь языком игромана, сорвать Джекпот. Кто в 90-е годы в России не знал песен Игоря Талькова или во всём мире не сопереживал Принцессе Диане. Этих людей знают, помнят и сегодня. Память о них добрая, а цветы очень красивые, поэтому сорта с их именами так популярны.
Что же делать селекционеру, который хочет увековечить имя своего кумира в цветке? Всё просто, например, сорт Прерванный Полёт (Дыбов). У непосвящённых это имя не вызывает негативных эмоций, тогда как поклонники творчества Владимира Высоцкого Вам сразу скажут, что книга Марины Влади, посвящённая памяти Владимира Семёновича, называется «Прерванный Полёт». Получается, что имя сорта удачно не раздражает одних и манит других.
Есть названия сортов, которые носят также имена известных людей, но при этом, память о них нейтральна, то есть не вызывает в человеке каких бы то ни было сильных реакций:
Академик Вавилов (Дыбов)
Поль Гоген (Дыбов)
Клод Моне (Крашенинников).
А посему, при выборе этих сортов, садовод руководствуется исключительно цветовыми и иными качественными характеристиками.
То же самое можно сказать про сорта, названные в честь мифических героев или героев древней истории, то есть, либо не существовавших, либо существовавших так давно, что в людской памяти стёрлось личное их восприятие:
Афродита (Дыбов)
Гефест (Дыбов)
Спартак (Дыбов)
Но, вместе с тем, довольно опасно называть сорт именем литературного героя.
Так например:
Анна Каренина (Дыбов)
Пиковая Дама (Дыбов)
Есенинская Грусть (Дыбов)
снова делят покупателя на 2 лагеря: поклонников и их противников.
А вот:
Конёк Горбунок (Дыбов)
Сивка Бурка (Дыбов)
Ассоль (Крашенинников)
вызовут улыбку и добрые воспоминания о прочитанных в детстве книгах, а значит и желание приобрести эти сорта.
К большому сожалению моему и всех маркетологов иногда селекционеры дают названия, которые, выражаясь языком Александра Сергеевича Пушкина, «оставит мёртвый след, подобный узору надписи надгробной» и «увы не даст оно воспоминаний чистых, нежных». Я говорю о таких сортах как:
Гранитный Обелиск (Дыбов)
Вечная Память (Васильев)
Чёрное Безмолвие (Конорский)
Минута Молчания (Котов)
Я понимаю желание селекционера отдать дань памяти героям войны. Но как же мне покупателю желать «установить» гранитный памятник на клумбе или ещё того хуже, за свои же деньги купить себе чёрное безмолвие (не иначе гробницы) … Честное слово — никакого желания нет! И совсем не важно красив цветок или нет. Вместе с этими сортами, я также не хочу Белосток 1941(Фотины), потому что знаю историю Белостокско-Минского сражения 22 июня — 8 июля 1941 года. В результате, которого основные силы советского Западного фронта оказались в окружении и были частично разгромлены, частично дезертировали, частично ушли в партизаны, частично попали в плен. В итоге 28 июня 1941 года немецкие войска взяли Минск. То есть (да простит меня автор), получается, что он посвятил название сорта тому, что фашисты заняли Минск? Понимаю, Владимир Фотин хотел увековечить память тех, кто тогда погиб, но название «Белосток 1941» слишком в этом смысле неоднозначное.
А вот сорт «Негасимое Пламя» (Дыбов) казалось бы символизирует Вечный Огонь, но не в лобовую, а потому не вызывает неприятных мурашек, а значит подходит с точки зрения маркетинговых технологий.
Если говорить о печалях, то может быть я излишне суеверна, но не хочу накликать беды с сортом «Материнская Печаль» (Колганов), тогда как сорт «Материнская Любовь» (Самойленко) с удовольствием бы приобрела.
Стоит также поговорить о названиях, содержащих с себе цвет. Таких очень и очень много: Малиновый Водопад, Сиреневый Водопад, Голубой Водопад, Синий Водопад и т.д. и т.д. Что же в них плохого спросите вы? Отвечу: в целом, ничего плохого нет, но они слишком безлики. Разноцветных парусов, шарфов, водопадов, морей и озёр так много, что можно легко в них запутаться.
Если речь зашла о сортах, с которыми возникает путаница, то ни как не обойти тему двойных и тройных имён.
Абхазия (466-РС/С-2009, Елисеев)
Абхазия (415-2017, Крашенинников)
Абхазия (503-С-2018, Фотин).
Вам какую из Абхазий?
От чего так происходит? Раньше думала, от того, что селекционеры не очень интересуются работами друг друга и могут просто не знать, что сорт с этим именем уже есть. Но нет, даже если говорю автору, что такое название в отечественной или мировой селекции существует и предлагаю его изменить, то вижу перед собой глухую оборонительную стену: «Я автор. Как хочу, так и называю». Оно конечно так. Никто и не спорит. Но с точки зрения того же маркетинга, представим такую ситуацию: есть 4 сорта разных авторов под названием «Стол» (такое имя выбрала специально, чтобы ненароком никого не обидеть). И вот я как селекционер вывела свой сорт и называю его тоже «Стол». Почему? А просто: потому что, хочу я так! И вот, если мой сорт плохонький, невзрачненький и по всем параметрам проигрывает, известным уже и весьма популярным, другим Столам, то я классный маркетолог. Потому что многие, не разобравшись чей это Стол, будут покупать мой некрасивый, ошибочно полагая, что берут тот или иной чудесный старый чужой Стол. Но! Снова это вездесущее «Но!». Представим, что все существовавшие ранее сорта под именем «Стол» были так себе и не пользовались большой популярностью, тогда как мой Стол красивее всех цветов в мире (а как же иначе?), то вот тут возникает эффект обратного действия: мой сорт никто не хочет покупать, потому что человеческая молва сильна, а она то уже несколько лет носит знание — сорт Стол некрасивый, больной, кривой и т.д. и т.п. Вот и чего я добилась этим именем? За что я так боролась, наперекор всем, давая сорту существующее уже название? Мне не понятно. А вам?
Мы сейчас говорили о том, когда разные авторы дают одно и то же название. Но ведь иногда один автор выпускает разные свои сорта под одним и тем же именем, например:
Биколор–2000 (343-СР-00, Адамович)
Биколор–2004 (445/465-С-04, Адамович)
Фейерверк (473-2014 Крашенинников)
Фейерверк-2 (463-2015 Крашенинников)
Фейерверк-3 (473-2015 Крашенинников)
Более того, у них ещё и окрас схожий. В умах гладиолусоводов происходит настоящий коллапс. В итоге большинство цветоводов перестаёт даже пытаться запомнить, как выглядит тот или иной цветок и просто говорят: «У меня цвёл какой-то из Фейерверков, я никак не могу разобраться кто из них кто». Это же чистой воды психология: дай автор три разных названия и цветовод запомнил бы, что нежно сиреневый с небольшим пятном это такой-то сорт, а более насыщенный с крупным пятном, сякой-то. Нашей памяти нужны метки, если один и тот же шифр, если от одних и тех же родителей, то пусть имена будут разные, тогда память зафиксирует и различит мельчайшие разности.
Думаю, что все авторы рано или поздно сталкиваются с тем, что им кажется будто все имена уже есть и нельзя придумать ничего нового. И тогда, кто-то даёт уже существующее имя, а кто-то придумает своё крайне оригинальное, например:
Жёлтый Снег (Васильев), да простит меня Сергей Алексеевич, но увидев это название, в моей памяти тут же всплыла расхожая в сети Интернет картинка: «Помогите весне — ешьте снег, но будьте бдительны — жёлтый снег не ешьте». И вот сразу отпало желание выписывать этот, пусть и очень красивый, сорт.
Или вот есть сорта Златовласка (Коваржик), Синеглазочка (В.Трифонов), тут не возникает душевного и психологического протеста, нам всем известна сказка про Златовласку, и мы все представляя себе голубые и синие глаза, понимаем что сорт Синеглазочка видимо с синим пятнышком. Но вот, в этом году читаю в каталогах название нового сорта: Златоглазка (Крашенинников) и почему-то мне совсем не захотелось представлять эту златоглазую.
Как впрочем, не хочется покупать Парафин (Адамович) — есть в нём что-то медицинское; или Потухший Вулкан (Васильев) — в нём такая безысходность и бесперспективняк (всё потухло и желание покупать его тоже); Перелом (Евдокимов), понимаю, что автор имел в виду перелом в каком-то сражении, но помня о гипсе на своей сломанной правой руке, я не хочу покупать цветок с таким названием.
Или сорт 2020 года Ассиметричный ответ (Фотины). «Ассиметричный ответ» – термин, придуманный Михаилом Горбачёвым, мягко говоря, крайне неграмотен с точки зрения русского языка. Так зачем же это повторять и закреплять в названии сорта? Просто потому что оригинально?
Или вот ещё (название списано дословно из каталога) — Ух ты, Говорящая рыба (Фотины) — честно говоря (простите за тавтологию), у меня нет фантазии на этот счёт. И по-моему мнению это перебор с оригинальностью.
А вот, название сорта тех же авторов «Потому что гладиолус» (Фотины), простите за сленг, классное. Так как в этом имени есть улыбка, есть юмор и, пусть даже некий стёб. Оно цепляет наше внимание и память. Благодаря только своему названию, сорт сразу стал популярен у цветоводов.
Ну, уж коли я так часто в этой статье упоминаю слово «имя», то вспомним о том, что в мировой селекции гладиолусов (и не только) есть очень много сортов носящих человеческие имена:
Танюша (Дыбов)
Наташенька (Дыбов)
Василиса (Дыбов)
Ольга (Мирошниченко)
И т.д.
Они, как правило, очень нравятся гладиолусоводам. Тем более, чаще всего это очень популярные имена. У многих в семьях есть Танюши, Ольги, Наташеньки, а значит есть и желание купить одноимённый цветок.
Подводя итог всему сказанному, резонным было бы услышать от Вас вопрос: «Что же делать? Какое имя выбрать сорту, чтобы оно привлекло внимание всех цветоводов?».
Знаете, человеческий язык так многогранен, разноцветен и разнообразен, а сортов гладиолусов всего-то пока порядка 10-20 тысяч, и это значит есть ещё где разгуляться фантазии селекционера при выборе названия своим гладиолусным детищам.
Надо только не забывать, что сорт должен иметь имя, которое бы не отвратило от него, а наоборот привлекло и вызвало желание заиметь такой у себя. Имя, прочитав которое, вызвало бы желание сразу купить этот сорт, даже не видя его фотографии.
Например сорт Хуун-Хуур-Ту (Крашенинников). Во-первых, название настолько экзотическое, что сразу запоминается, а если, глядя на яркий оранжевый цветок в лимонно-жёлтых пятнах с красно-малиновыми прожилками, знать, что в переводе с тувинского языка Хуун-Хуур-ту означает: расщепление солнечного света в облаках на множество расходящихся лучей, то покупатель запомнит это название и обязательно захочет приобрести указанный сорт. Впрочем, думаю, что читают статью люди посвящённые, а потому, не понаслышке знающие, популярность обсуждаемого сорта.
Или сорт Внучкины Ресницы (Васильев). Так и хочется сказать: «Браво, Сергей Алексеевич! Лучшего названия и желать трудно». Конечно привлекательность сорта высока за счёт того, что края лепестков, украшает сильно игольчатая бахрома. Но имя его уже само по себе очень замечательно. При этом всё равно: есть внуки у цветовода или он ещё сам очень молод и бегает к бабушке на чай с пирогами. В имени этом доброта, любовь, нежность какую только можно представить в своём сердце при слове «внучка». Не зря почти все делают одну и ту же ошибку в написании сорта: «Внучкины Реснички». В этой ошибке как раз и заключается маркетинговая победа С.А. Васильева: люди переиначили авторское название, придав ему уменьшительно-ласкательное окончание. А это означает, что цветоводы не только приняли сорт, но и всей душой полюбили. Потому с годами «Внучкины Ресницы» не только не утратит своей популярности, напротив, будет её набирать.
О целях и задачах принято говорить в предисловии к статье, я же хочу закончить ими в эпилоге.
Я не ставила перед собой задачи кого-то менторски поучить, кого-то обидеть или задеть. Если так произошло, то приношу свои глубокие извинения. Я с большим уважением и пиететом отношусь ко всем селекционерам. Целью моего исследования было обратить внимание авторов к своим сортам не только как к детищам, которых априори любишь, но и как к товару, наделённому определёнными маркетинговыми задачами и параметрами. А потому, фраза: «Что в имени тебе моём?» применительно к гладиолусам, приобретает очень многогранный и чрезвычайно важный смысл.
Цветущего Вам дня!
С глубоким уважением и пожеланиями новых творческих побед в гладиолусоводстве,
Оксана Комарова
